ИЩУ ЧЕЛОВЕКА
На работу не явился человек,
Не женился, не убился человек,
Не топился ни в одной из местных рек
И не скрылся, предъявив фальшивый чек.
Тёщу он в последний путь не провожал,
И в роддоме никого он не рожал.
И с гонконгским гриппом вместе не лежал,
И с чужой женой от мужа не сбежал.
Не был вызван человек в военкомат,
И не выехал в Москву как депутат,
И не послан в Сомали как делегат,—
Где же он — наш друг, товарищ или брат?!
Он в милиции с восьми и до восьми
Вместе с многими и многими людьми.
Но, прошу, читатель, правильно пойми:
Он в отлучке с разрешения адми-
нистрации завода, на котором работает. И пусть слово «администрация» нарушило наше стихосложение, она не виновата. Суровая проза быта такова, что паспорт в милиции надо менять, анализ в больницу надо сдавать, печь в доме надо перекладывать... А костюм шить? А телевизор чинить? Скажете — в нерабочее время?
Но...
У милиции в субботу выходной,
И в больнице по субботам выходной,
Нет комиссии в субботу ни одной
В исполкомах — ни жилищной, ни иной...
Телемастер к вам придёт — «в теченье дня»...
Хорошо, коль не работает родня,
Ну, а если нет родни, а вы одни?
Отлучайтесь с разрешения адми-
нистрации завода. Опять эта администрация ворвалась в стихи!
На работу не явился человек,
Не разбился, не упился человек,
И в реке не утопился человек,
А с работы отлучился человек:
Ждёт он справку от восьми и до восьми
Перед чьими-то закрытыми дверьми
Или слесаря ждёт дома — чёрт возьми!—
Ждёт в отлучке с разрешения адми...
До конца стихотворенья только шаг,
Но, увы, его не сделать мне никак:
Я спешу из ателье забрать пиджак,—
Я в отлучке с разрешения редак...